Мученичество Теодороса Кесараци
Христом дарованная неиссякающая милость благодати Духа: св. всегда и неизменно во все времена щедро ниспосылаемая [ем] своей церкви, воздвигнутой на апостольской скале веры и утвержденной на семи несокрушимых столпах, никогда не оскудевает и не убывает к его созданиям, наипаче к тем, кои с самого начала возлюбили его волю и стали исполнителями его желаний. И он во дни, в века и во времена неуклонно и всечасно творит знамения и чудеса, кои совершал изначала, и будет творить до наступления своего пришествия; и из века в век являет тех, кто запечатлен и начертан в Божественном Писании. Ныне с пришествием Сына Божьего, когда над нами воссияло солнце правды, а в грядущем утвердится у нас царствие Господа нашего Иисуса Христа, когда бестелесный Бог приял плоть, по доброй воле жил человечьей природой, согласно пророку, раздельно и непричастно к грехам, вслед за своими страстями и мирозиждительным воскресением он совершил новые чудеса вознесения святых и возлюбленных имени своего и мучеников своего телесного царствия, кои с мужественной готовностью взвалили на себя крест распятого и, устремившись за гласом зовущего, сораспялись с Сыном Божьим. Ибо издали узрели славу Слова [Божьего] и благо обещанных даров, несказанную лепоту, нестареющую жизнь, беспечальную радость, неувядаемый венок. Никто из разумных существ не в состоянии охватить или словесно счесть число мучеников, кои по доброй воле, ревностно дерзая, подвигоборством достигли благовещанного отца, устремились мыслями к блаженной надежде. Мучениями и желанием они вознесли себя на крест, претерпевая, согласно апостолу, на себе многоразличные и бесчисленные муки истязаний, выстояв перед лишениями и пытками, голодом и жаждой, холодом и наготой, тисками и оковами; и, обвенчавшись с Отцом света, унаследовав неувядаемую радость, они сподобились вечной жизни. И вот в сей короткий век нашей жизни, в последние дни и времена явилось сие знамение и чудо среди нас, коим провидение Божье пожелало украсить Святую церковь венцом из цветов, возрадовать отроков нового Сиона и укрепить могущество Святой церкви. Узрев это, заколебавшиеся и убоявшиеся из паствы Христовой пробудятся от спокойного сна смерти, раскаются и придут к разумению истины и чрез учение, проповеданное в Евангелии, утвердятся в святой вере и в исповедании св. Троицы. И сие сотворил он в скудное праведниками и в бесплодное избранниками Божьими время, когда распространились и умножились многоразличные злодеяния на земле, засеянные злым сеятелем плевелы. [Это случилось] в царствование великого царя Тачкастана Судеймана шаха Рукнэддина, который совершил множество геройских поступков, одержал во дни свои немало побед в войнах, в глазах многих возвысился и нагнал страх на всех царей мира. Он был сыном великого и побеждающего самодержца султана Хлич Аслана. Он подчинил своей власти северные земли начиная со столицы Кесарии до великого Византиона, ныне именуемого Константинополем, подчинив своей власти Поит и Себастию, все владения ементийцев и Трапизона, дошел до великого и прославленного города Феодосии, который называется Карно калак, объединил под своей эгидой области Екелеац и Даранали, достиг широко раскинувшегося города Мелитены, близ пределов Эдессы. И дерзну сказать, что он овладел всем миром, распространив свою власть над всей своей отцовской землей. [Как раз] после этого, на втором году его царствования, появился великий и чудесный, славный и известный мученик Христов, блаженный страстотерпец св. Теодорос. Он родился в области Гамирк, в стране Каппадокийской, в городе Кесарии, где находится патриарший и царский престолы. Главенствуя над всеми греческими городами, она дала много солнцеравных [мужей], множество святых мучеников, светом пламенеющих факелов освещающих церкви христиан. Достаточно упомянуть Меркурия или Гордия, великого Василия. Одним из них был всеблаженный мученик Христов святой Теодорос. И Христос Бог наш благословил названный город Кесарию, которая взрастила подобных светочей и светил. Однако вернемся к истории отважного и победного мученика и похвальным словом прославим его жизнь. А вы обратитесь в слух, чтобы внимать терпеливой стойкости святого мученика. [Муж] сей, сподобившийся столь великого блаженства, с детства, с материнской колыбели воспитывался и обучался христианской вере и чрез [писания] пророков и по милости святой купели питался евангельским молоком, развиваясь и [пребывая] вплоть до возмужания в вере Господней и в ежечасных раздумьях над его заповедями. Затем по обычаю людей вступил в чистый брак, и [семья на заработанное Теодоросом своим ремеслом добывала пропитание на жизнь, согласно речению пророка: «Ты будешь есть от трудов рук твоих». Но блаженный, раздумывая над тем, как избавиться от нищеты телесной, согласно природе избрал предстоящий [путь]. Но есть нищета, содержащая в себе многоразличные богатства, и есть богатство, заключающее в себе свою противоположность. По-видимому, он был одним из тех нищих, которых Божественное слово сподобило мирозиждительного проповеднического блаженного слова, гласящего: «Блаженны нищие духом». Он отправился к одному из горожан и сказал ему: «Дай мне взаймы золотые и серебряные дахеканы и помоги мне в моей бедности». Этот охотно дал ему столько, сколько он просил у него. Взяв [деньги], он пошел и тут же растратил их. И, мне кажется, растратил преходящее, дабы на том [свете], в лоне патриарха Авраама, обрести блаженство царствия, усладу рая. О чудеса, он бросил на ветер золото, а Всевышний [одарил] имеющего тленную природу бессмертным сокровищем! Когда же наступил срок выплаты заимодавцу долга, для которого у него не было денег, заимодавец начал его притеснять и обирать, требуя выплаты долга. И повел его к судье города, поставленного царским указом вершителем правосудия и законоведом над всеми областями. И когда они отправились к нему, враг его рассказал судье все как было, и судья вынес решение: любым путем взыскать с него долг. Выйдя от судьи, прислужник зла схватил его, стал истязать и душить. Теодорос, вырвавшись из его рук, вторично бросился во дворец к судье и там отрекся от христианской веры и на время избавился от мужа, который притеснял его. Затем он отправился к себе домой и в тот же час вспомнил о Господнем слове, гласящем: «Кто отречется от меня пред людьми, отрекусь от того и я пред Отцом моим и святыми ангелами». Крепко задумавшись над этим наставлением, искренне сожалея [о совершенном] и глубоко раскаиваясь, он пал лицом на землю, горько плакал и проливал горючие слезы, сокрушаясь о погибели своей души. И он устрашился этого, и тогда лицо его осветилось, как у блаженного и отважного мученика Христова святого Иакова, пролившего кровь свою во славу Божью. Он покинул этот край, пустился в путь и пришел в маленький городок на границе Греции, который на безошибочном армянском языке называется Шноравор, а на грубом языке исмаильском – Хиршаар. Там он остановился и обосновался, тайно исповедуя чистую веру предков в Христа. Пребывая в великом раскаянии, искупал он [свои грехи], но по наущению лукавого и злокозненным враждебным действиям дьявола, постоянно воюющего с сыновьями человеческими, на него обрушилась беда. Некий муж из города Кесария, из племени неверных, побывал в вышеназванном городе том и случайно встретил того великого и желанного мужа Божьего. Узнав, он схватил всесчастливого мученика Христова и стал говорить ему: «Не тот ли ты [человек], который отрекся от Христа своего, отказался от его правды, стал отступником и служителем нашей веры? А теперь я вижу тебя исповедующим прежнюю веру и христианскую религию, и ты охотно поклоняешься ей, отрекшись от нашей религии и презирая ранее [исповедуемую тобой] веру. Ибо они слышали об обращении святого, но не знали, где он, чтобы схватить и убить его. А непобедимый мученик Христов с бесстрашной смелостью рассказал правду, а не отрекся от нее. Он открыто заявил: «Да, это я, с помощью обмана побежденный дьяволом, совершивший преступление перед Господом моим Иисусом Христом, творцом неба и земли, видимого и невидимого. Лишь он, обитающий в неизреченном свете, бессмертен. Как же я могу отречься от того, которого знал уже в утробе матери моей! Лишь ему служу и ему с детства моего поклонялся. И вот я, раскаявшись, [вновь] пришел к разумению правды и вновь обратился к вере в него. И муж тот преисполнился гнева и ярости, не захотел его отпустить, а, схватив, с руганью повел к военачальнику города, по царскому приказу правившего городом, и все рассказал ему. Градоначальник сей, услышав об этом, разгневался и приказал осрамить его, с презрением и поруганием водить по улицам города напоказ простому люду. А святой мученик Христов, считая это для себя славой и почестями, все стойко переносил. И тиран, рассердившись, велел бросить его на несколько дней в темницу. По истечении нескольких дней он отдал блаженного на истязание палачам. А после пыток приказал в оковах, подвергая тяжким испытаниям, погнать в Кесарию и [представить] пред очи великого царя. Придя в город, они тут же бросили блаженного в темницу. А на следующий день с восходом солнца отправились к царю и рассказали о делах святого мученика. Услышав, он приказал немедленно доставить [Теодороса] к нему. Когда святой вошел, царь взглянул на него с великим гневом и сказал ему: «Слушай, муж, верно ли говорят о тебе, что ты был мусульманином, а теперь, отворотившись, исповедуешь веру и ересь христиан? Почитаешь религию назаретянина, поклоняешься какому-то богу по имени Иисус, который, будучи замучен и распят, умер смертью преступника. И ты отворотился от нашей веры, пренебрегши ею и презревши ее. Я повелеваю тебе без лишних объяснений исповедовать нашу религию и оставить ложную и суетную веру христиан. Тогда непобедимый мученик Христов с великой смелостью раскрыл свои благодатные уста и сказал: «О государь, я христианин, и раб Христов, и сын христиан, и я никогда не слышал, чтобы в моем роду было такое, о чем ты говоришь, и я никогда не стану таким. Лишь в одного Бога моего Иисуса Христа, умершего за нас и смертью своей спасшего род человеческий, мы уверовали и ныне [веруем]; из рода в род он наш спаситель и хранитель. Должно лишь ему служить и ему быть позорным. Не быть тому, чтобы я отрекся от Господа моего и истинного Бога, владыки жизни и смерти». Царь повторил ему еще раз и сказал святому: «Не упорствуй и не противься моему повелению, иначе я прикажу побить тебя камнями и лишить сладкой жизни». Святой [муж] Божий сказал в ответ: «Знай отныне, о царь, что я не устрашусь твоих угроз. Я не имею намерения и желания отрекаться от Христа моего и стать служителем лживой и обманной религии вашей, но готов добровольно пойти на мучения и быть подвергнутым пыткам во имя Господа нашего Иисуса Христа, за меня принявшего мучения на кресте и смерть. И ныне не медли, а делай скорее то, что собираешься делать». Зарычав, царь приказал бить кулаками по рту святого мученика до тех пор, пока [у него] не выпадут зубы из десен. А затем велел отвести его к судье, передав: «Допроси его, как сам пожелаешь, [узнай], к какому народу он принадлежит, и поступай с ним как знаешь». Они, согласно повелению самодержца, препроводили его [к судье]. Когда он зашел к судье, тот сразу узнал его и сказал: «Не ты ли некогда приходил ко мне, отрекся от Христа своего и от родной веры и таким путем освободился от мужа, которому должен был кошелек дахеканов? И я тебя принял как родного сына и любимого брата и с почестями отпустил. А сейчас откуда ты идешь, и что я слышу о тебе? Правда это или ложь? Отвечай скорей, ибо от тебя самого хочу я услышать, как все обстоит». А чудесный муж Божий и великий мученик Христов с полным слез глазами пред многолюдной толпой и сборищем рамиков стал безбоязненно, громким голосом во всеуслышание кричать и говорить: «Я христианин, по благодати купели раб распятого Бога. Упаси меня [Бог] отречься от него. Я исповедую Бога, Господа и Царя, Владыку и Спасителя, и готов ко всевозможным мучениям ради всесвятого имени его. Я умираю с радостью, дабы предстать пред очи его с ясным лицом. Ибо хоть я и оказался виновным перед Господом моим во время первого суда, однако надеюсь и уповаю найти и получить от него отпущение грехов через пролитие моей крови. Вот ты и услышал, о судья, всю правду от меня». «Сын мой, не отвергай моих советов, помни о клятве, которую ты дал мне на суде. Я вновь приму тебя и дам тебе золото и серебро, которых хватит тебе на всю жизнь. Ты будешь почитаем всеми нашими вельможами и простым людом как посвятивший себя лишь Богу и по доброй воле отрекшийся от имени христианина, станешь видным [человеком] при царском дворе. Ныне, сын мой, не теряй рассудка, прислушайся к этому доброму совету и не губи своей юности». Эти и подобные слова искушения нашептывал судья на ухо святому мученику, надеясь уговорить его. Но всехвальный святой, закрыв уши, не соглашался с ним и лишь смело говорил: «О судья, обещаниями золота, серебра, почестей и богатства от царского двора ты желаешь уговорить меня принять твои гибельные и обманные слова, заставляешь сойти с пути истинного, ведущего в вечную жизнь, где [меня ожидают] нетленные сокровища и бессмертное царствие, и [принуждаешь] выслушивать твои бредовые наставления. Я оплакиваю погибель ваших душ и темную слепоту очей вашего разума, «в которой остается и держит вас огонь неугасимый и червь неусыпный», как сказал Господь». И вновь, укрепившись от Духа Св., мученик пожелал клятвой подтвердить [свое] слово и сказал: «Клянусь небесами и землей, и их создателем, и зиждителем, как они не могут выйти из установленных для них пределов, так же я не отступлю от своего благого намерения. Ныне делай скорее то, что решил, ибо я готов принять смерть, как уже сказал. И нечестивый судья, преисполнившись гнева, отдал его в руки дьявольских палачей на немилосердное избиение и истязание. А служители дьявола били его камнями по подбородку до тех пор, пока не раздробили челюсть и кровь ручейками потекла, оросив землю. И он лежал перед ними, как мертвец. Затем они раздели святого и, прикрыв фартуком, понесли в темницу и строго охраняли. А блаженный мученик Христов в темнице всю ночь напролет молился Богу, с радостным сердцем и с беспечальным ликованием возносил хвалу за беспредельные дары Богу, сподобившему его мучениям за него. Он ликовал и благословлял Бога. И так хоть он пребывал во мраке темницы, испытывая тяжкие муки, но был подобен жениху на ложе. С наступлением утра святого повели в оковах во дворец к судье. При виде благопобедного мученика Христова, судья заговорил с ним и сказал: «Ну как, сын мой Теодорос, ты образумился? Теперь я уверен, что ты откажешься от своего вчерашнего гибельного решения. Видишь, как тяжелы истязания и страх смерти, из-за них и я раскаивался за вчерашний вечер, за то, что разгневался и рассердился на тебя. Сейчас мне стыдно перед тобой, умоляю и прошу ради моих отцовских седин забыть мучения, причиненные мной тебе. Побежденный яростью, затмившей мой разум, я не смог снести твоего глупого мальчишеского поведения и юной дерзости. Ныне откажись от бесчеловечного бесполезного намерения своего, принятого по наущению христиан. Ибо я знаю, что они всячески соблазняли тебя выступить против нашей религии. Послушайся меня, вновь обратись [в нашу веру] и наслаждайся всеми благами сей земной жизни. И не только это. Ты будешь любим всеми и угоден двору царскому. Вот я тебе сказал все спокойно, ты же выбирай выгодное для себя». «Выслушал я твои слова, непригодные и бесполезные для меня, они преходящи и скоро исчезнут. Разве ты не слышал, как позавчера пред тобой и всем судилищем я поклялся именем Бога моего не отрекаться от твердой надежды моей в Христа, которую я имею с детства. Но если ты забыл, я могу сказать второй, третий раз и сделаю это добровольно, не спеша и в полной памяти, ибо вера моя и надежда на Господа моего незыблемы и тверды. Легче сдвинуть с места находящиеся против нас высокие горы, чем изменить мое намерение или отречься мне от веры и надежды в Христа. Спеши исполнить свой приказ как пожелаешь». И тут же славный и чудесный мученик Христов во всеуслышание громким голосом воззвал: «Христос, сын Божий, снизошедший с отцовского лона к роду людскому, приявший плоть от святой Девы, родившийся неизреченно и нетленно. Ты агнец Божий, искупляющий грехи человечества, по предвидению пророка пришедший на Иордан, которого в тот же час узрел великий Предтеча твой. Дух Божий, явившийся в небе и сошедший на соравного славе твоей, ты все взвалил на себя ради нас, кроме грехов, и крестом и кровью освободил нас от служения грехам. Исповедую тебя, совершенный Бог, в единой Троице, единосущного и соравного славе, почести и власти Отца и Духа святого. Свидетельствуй обо мне, Господи, перед Отцом твоим и святыми ангелами, как обещал. Не презри моего ничтожества, но смилуйся надо мной и не пренебрегай рабом своим. Помоги свершить мне мой путь по милосердной воле твоей, ибо ты один достоин славы и чести. И тебе вечная слава. Аминь». А нечестивый судья, еще больше воспылавший гневом и яростью, напустил на святого служителей беззакония. И они невыносимыми пытками истязали всесчастливого мученика Христова, пока многие не решили, что он умер. И, схватив его за волосы, потащили на середину улицы, поволокли и бросили в темницу, где он оставался три дня. Блаженный мученик [просил] вызвать некоего священника, правдивого мужа и законоведа по имени Георгиос, честно несшего свою службу и преисполненного страха Божьего. Узнав об этом, [священник] охотно пришел к нему. И святой сказал: «О батюшка мой Георгиос, пойди в монастырь к патриарху нашему, к архиепископу и владыке моему Анании и расскажи ему обо всех бедствиях, приключившихся со мной, и мучениях моих. И попроси его помолиться за меня, дабы мне сподобиться мученической смерти». И, простившись со священником, он отослал его, а сам стал молиться. А вышеназванный священник, поспешив к католикосу армянскому, правдиво рассказал ему обо всем. Он же, от рождения носивший в себе семя добра и добродетельное благоволение к сиротам, вдовам и покинутым, а наипаче к тем, кои, подобно самим святым подингоборцам, за веру прияли мученичество мерой крови, услышав рассказ священника о святом, немедля поднялся со святыми епископами, правоверными вардапетами и со всей церковной братией вошел в свою келью. И они, припав лицом к земле и вознеся очи горе, с горячими слезами обратили свои молитвы к Богу о помощи мученику, о спасении своего раба святого Теодороса, едиными устами возглашая песнь из псалма: «Поспеши, Боже, избавить меня, поспеши, Господи, на помощь мне». И далее: «Голосом моим к Господу воззвал я». И еще: «Господи, услышь молитвы мои». И далее: «Много скорби у праведного, и от всех их избавит его Господь». И, пробыв в молитвах около трех часов, они вышли и послали вышеназванного священника Георгиоса к отважному мученику, томившемуся в темнице, а вместе с ним много слов утешения. Он возвратился и передал [святому] слова поощрения и рассказал о примерах стойкости, [поведанных| ему святым патриархом. И святой мученик еще более утвердился в вере в непоколебимую надежду на Христа. Священник, поклонившись святому, возвратился к первосвященнику. А католикос приказал тому же священнику позаботиться о телесных нуждах блаженного и понести еду в темницу. И [этот] пошел к нему и дал ему поесть. [Святой] взял [еду] и поел при нем. А затем оба поднялись и одновременно стали молиться, потом осенили себя крестным знамением и сели. И знающий законы Божьи, священник начал объяснять [святому], что написано в Св. Писании, рассказывал о мученичестве многострадальных подвигоборцев Божьих, об истязаниях праведников, о терпеливой стойкости святых, о подвижничестве первых мужей-воинов, избранников Христовых, о пытках, поругании, кресте, горькой траве и проповедовал ему Ветхий и Новый Заветы. А святой и божественный [муж] внимал ему с рвением и радовался, ликуя, желая и жаждая достичь вожделенного призвания и неувядаемого венца. Священник, поцеловав святого, доверил его охраняющей деснице Отца-Бога, а сам вновь возвратился к первосвященнику. Католикос же, на протяжении шести дней по провидению [Божьему] подобным образом попечительствуя, постоянно посылал к нему священника, как мы поведали ранее.
Через шесть дней судья послал в темницу к святому своих служителей из совета старейшин, ученых-богословов и проповедников их лживого учения, чтобы побеседовать и, если возможно, уговорить, искушая святого мученика. И нечестивцы, войдя к нему в темницу, [почтили] его смертоносным приветствием и, сев перед ним, начали говорить: «Почему ты продолжаешь упорствовать и сидишь в подземелье, обрекая себя на смерть и пренебрегая своей жизнью? Для кого ты это делаешь и в надежде на что претерпеваешь подобные испытания и невыносимые мучения? Послушай нас и откажись от бесполезного своего решения. Встань, следуй за нами, пойдем к нашему верховному законоведу, и ты получишь от него и от нас всех много даров и наград и избавишься от претерпеваемых тобой мук». Множеством подобных слов искушали они святого, пытаясь свести с пути избранного, но он, воспламененный любовью к Богу, ничего не отвечал пришедшим, но лишь говорил: «Я христианин и раб Христов по вторичному рождению в купели и истинный исповедник божественности Христа». Не сумев поколебать и сломить твердости несокрушимой веры его, они обессилели в стремлении сломить его твердость, поднялись, посрамленные, и покинули [темницу]. А на следующий день судья, посоветовавшись, послал к святому других богатых и имущих князей, которые принесли с собой золото и серебро, благородные и драгоценные одеяния. Войдя, они положили все к ногам святого и по примеру первых уговаривали его. Тогда достойный всяческого блаженства мученик Христов узрел разумными очами души искушения лукавого и уловки, подстроенные через его нечестивых служителей, с презрением отстранил их и отказался от принесенных даров, одно лишь восклицал: «Я христианин, христианин, ваше имущество и посулы даров пусть останутся вам на вечную погибель!» И увидев непоколебимую твердость его веры, они, подобно ранее пришедшим, ушли посрамленные. По прошествии восемнадцати дней злобные оруженосцы в борьбе со святым мучеником потерпели поражение. Но и после столь невыносимо жестоких и горьких мучений, причиненных неверными святому телу мученика, они вынесли ему следующий смертный приговор: «Теодорос, муж омерзительный и необузданный, по роду, племени и месту жительства из Гамирка, принял облик и вид нищего, из-за бедности отрекся от отеческой веры, ныне вновь поклоняется какому-то распятому Богу, которого именуют Иисусом. Мы ничем не смогли поколебать его решения и вернуть на прежний путь – ни [посулами] всех богатств мира, и ни муками, которым его подвергли. Ныне наш суд выносит решение повесить его в оковах на древе приговоренных к смерти, всем народом побить камнями его злополучное тело». Неверные палачи по приказу судьи пришли в темницу к святому и стали ласково говорить блаженному: «Смотри, вот уже вынесен тебе смертный приговор. Скажи нам скорее, что ты хочешь и как [думаешь] поступить». А святой мученик Христов сказал им: «То, что я говорил вам ранее, то скажу и сейчас: я никогда не прислушаюсь к вашим словам, ибо сегодня ночью я видел во сне Господа моего Христа, в руках которого была царская корона и царский венец. И был глас ко мне: «Теодорос, иди возьми венец жизни из рук венцевозлагателя». Ныне, увидев это, я страстно спешу идти к нему, дабы получить от него награду за мои труды. Ныне молю вас, не мешайте мне в моем стремлении к возлюбленному души моей и не становитесь преградой на моем пути, который ведет меня к жизни нетленной». Они вывели его из темницы и с завязанными за спиной руками повели на место подвигоборства. Все население города Кесарии шло за святым, дабы стать очевидцем этого зрелища. Когда выводили его за городские ворота, на дороге ему встретился наместник, который сказал: «Зачем тебе умирать зря и попусту? Скажи сейчас что-нибудь ругательное о своей вере, а потом иди и поклоняйся чему хочешь». Но отважный и непобедимый воин Христов ничего не ответил ему, а громко возгласил: «Христос, сын Божий, живущий на небесах! Твое бдящее око пытливо и видит сердца сынов человеческих, ты проникаешь в глубокие тайны всех. Прошу и молю тебя, неизреченного и непостигаемого во всем, воззри на ничтожную плоть мою и пошли моей исстрадавшейся душе невидимую помощь Духа Святого, сподобь меня, недостойного, достигнуть необозримой высоты и причислиться к сонму святых мучеников, приглашенных на бессмертную трапезу. Пролитием крови моей даруй мне отпущение грехов. И тебе слава вечная. Аминь». И пока святой мученик возносил Богу уединенную молитву, палач неожиданно ударил его и погнал, торопя на место мученичества. А святой вновь стал молиться: «Сын Божий и Господь вседержитель, прославленный и могучий во всем, безграничное и неизреченное величие которое не могут постичь ни природа тварей, ни души ангелов, неспособные узреть волю твою Божественную. Нет предела твоей милости и твоему милосердию, ибо во всем, что в высоте и в глубине, – ты, Господи, ибо твоим повелением управляются твари и твоим мановением проявляется забота о них, и обретают они свои пристанища. И ныне я, недостойный раб, не теряю надежды на свое спасение, не отчаиваюсь в получении всемилосердных милостей твоих, ибо взамен всех жизненных благ я возлюбил тебя, избрал тебя, к тебе устремился всем сердцем и всеми помыслами, желая сподобиться бессмертных благ твоих. И ныне ты, поднимающий повергших и возносящий их в бессмертную жизнь на подвижническое ристалище мучеников, ныне не лишай меня твоей милости и не дай пожирающим волкам войти в твои владения, ибо лишь ты достоин славы и чести. И тебе подобает слава вечная. Аминь». И пока святой возносил эту молитву Богу, на него гурьбой набросились служители беззакония и, схватив, повели на место казни, к древу смерти, установленному ими на многолюдной площади для казни воров и разбойников, где с разных мест собрались мужчины и женщины, верующие и неверные, подобно мелкому песку, занесенному из разных мест спокойным воздухом для обозрения мученичества святого. Ликовал и радовался на этом ристалище избранник верхних сил, состязающийся душой юный отрок и возлюбленный сонма святых и ангелов. И вот служители, грубо погоняя, привели Христа обретшего мученика и прикрутили его к древу с ног до плеч. А неверный палач, стоявший около святого, говорит: «Скажи что-нибудь ругательное [о вашей вере] – и избавишься от смерти, а потом иди и делай что хочешь по своему желанию». А прославитель правды святой мученик Христов, наполнив рот слюной, плюнул в лицо нечестивца, а тот и после этого бесстыдно продолжал говорить то же самое: «Клянусь жизнью царя, если не последуешь моему совету, тут же лишу тебя жизни». Святой сказал ему: «Пусть впадешь в немилость перед царем, если сейчас же не исполнишь своей злой воли». Тогда в ту же секунду трижды проклятый и несчастный палач сильным ударом топора раскроил череп святому до уха. А кто-то другой ударил камнем по его глазу, и глаз его вытек. А великий мученик Христов святой Теодорос обратился к ним со словами: «Подождите немного». И они послушались его, думая, что он, может быть, от ужасных ударов раскаялся. Святой сказал: «Заклинаю вас жизнью вашего царя, сохраните мне второй глаз, дабы я мог видеть, как терзают и калечат мое тело, и, возликовавши, возрадоваться моему спасению, дарованному мне Господом Богом». А нечестивые палачи пренебрегли [просьбой] святого и сказали: «Мы думали, что ты раскаялся и решил более не упрямиться, потому и выслушали тебя». И палач, подняв обнаженный меч, ударил им по лбу блаженного и снес верхнюю часть его головы, а святой мученик завопил громко: «Господь и Бог мой Иисус Христос, прими меня, умирающего за имя твое». В ту же минуту древо вместе с оковами повернулось лицом к востоку, между тем как до этого оно смотрело на юг. Все диву дались и изумились чуду. Когда древо обратилось [лицом] к востоку, всехвальный святой стал молиться: «Славлю тебя, господи Иисусе Христе, спаситель и творец мира, посланный из отцовского лона во спасение рода нашего [человеческого], для нас, заблудших. Ты склонил всемогущую Божественную [природу] свою под ярмо смерти и простер мирозиждительную десницу свою на животворном древе. Ты не отворотил спины своей от удара копья, а лица своего отцовского – от плевков и пощечины, испил уксус, смешанный с желчью, и, смывая раны Адамовы, открыл источник Божественной крови, вытекающей из бока твоего, на кресте ты уничтожил запись долгов рода человеческого и мирозиждительной своей смертью спас нас от смертных грехов. И если беспредельные и бесчисленные [страдания] перенесла Божественность твоя ради нас, то сколь же больше должна наша земная и погрязшая в грехах природа пролить крови за твою Божественную кровь, тем паче я, ничтожный. Если даже моя плоть претерпит тысячи различных страданий и мучений, то и этого будет недостаточно за неисчислимые благодеяния твои ко мне. И будь в моих устах глагол всех небесных сонмищ, смог бы я с его помощью поведать о неизреченном царствии твоем или вознести благословение и славу всехвальной Божественности твоей, приблизить себя к перечисленному и неизреченному блаженству ныне и всегда?» И пока дыхание было при нем и он возносил молитвы, со всех сторон нагрянули на него с мечами, копьями, дубинками, и он с радостью испустил дух. Когда после этого на тело святого снизошел ослепительный свет, палачи ужаснулись и бежали оттуда. И шах Рукнэддин, узнав о происшедшем, приказал патриарху Анании взять (тело святого) и похоронить. И они взяли (тело) святого и похоронили с почестями в достойном месте. И Бог сотворил множество чудес с хворыми и недужными на его могиле. Славное мученичество блаженного случилось в 1204 Господнем году и в 653 (году) армянского летосчисления, восемнадцатого мая, в понедельник, на седьмом году царствования царя Левона и втором году царствования Рукнэддина.